И еда, и лекарство

Павел и Ольга Сюткины

В предыдущем материале мы познакомились с ревенем, как любопытным продуктом русской кухни. Однако судьба этого растения определилась не столько его гастрономическими свойствами, сколько лекарственными. Тесно связанными, тем не менее, с питанием. Дело в том, что из корня ревеня  приготовлялся один из старейших лекарственных препаратов при заболеваниях желудочно-кишечного тракта – повышающее аппетит, желчегонное, слабительное, общеукрепляющее средство. Это свойство корня было известно еще в древнем Китае (2700 лет до н.э.). Употреблялся он в Персии, откуда во времена античности попал в Грецию и Рим. Благодаря Марко Поло его использование возобновилось в средневековой Европе. Доставлялся он туда из Китая либо «шелковым путем» через Среднюю Азию, либо через индийский порты.

Все изменилось с XVII века, когда Россия стала активно «прирастать» Сибирью, распространяя свои торговые связи до Восточного Туркестана и Китая. Сегодня Туркмении проще продавать свой газ России, а не строить трубопровод в Европу. Вот и тогда бухарские купцы быстро сориентировались и перенаправили свои караваны на север – в русские сибирские поселения, где ревень выменивался на пушнину.  А вскоре русские стали напрямую торговать с китайскими купцами. Ведь лучший ревень традиционно рос в провинциях Ганьсу, Сычуань и Юнань. С 1653 года Китай официально разрешил приграничную торговлю с Россией. Позднее для этого использовался Кяхтинский торг – огромная ярмарка (торговая слобода), развернутая в селении Кяхта, что вблизи современной российско-монгольской границы в Бурятии. Само оно было основано в 1727 году известным русским путешественником и дипломатом С.Л.Владиславичем-Рагузинским.

Ревень очень быстро привлек к себе внимание власть имущих.  Уже с XVII века существовала исключительная царская монополия на его продажу. Более того, правительство неоднократно пыталось наладить экспорт корня ревеня. Так, сохранились сведения о том, как в 1656 году царь Алексей Михайлович отправил своего стольника Ивана Чемоданова послом в Венецию. Помимо политических целей были поставлены перед ним и две коммерческие задачи – продать партию (десять сороков) соболей и 100 пудов ревеня из Приказа Государевой Большой Казны. Велено было ему «продать против московской большею ценою…, а назад бы того ревеня не привезть»[1].  Чемоданов специально провел в Ливорно четыре недели, чтобы продать этот ревень. Впрочем, итальянские купцы сразу назвали его «худым», отметив, что «у них и своего, который привозится из Турции, залежало много». Оставив большую часть товара в Ливорно доверенному лицу, русский посланник взял с собой в Венецию лишь 35 фунтов «для образца». Однако и их продать не удалось. Пришлось Чемоданову с этим ревенем вернуться на родину, представ пред царские очи. Как деликатно пишет источник, по возвращении посла в Москву «о службе его после 1657 года сведений не сохранилось»[2].

Между тем, неудача Ивана Чемоданова была связана, скорее всего, с изначальной ошибкой в сортах ревеня. В России были известны два из них – черенковый и копытчатый. Первый встречался в Сибири. Он имеет листья  «большие, кругло-продолговатые, нежным пухом покрытые с ровными стеблями». «Корень толстый, длинный ветвистый, который почти никогда не бывает цел, но всегда посередине загнивает». Вот почему этот сорт всегда пользовался меньшим спросом, чем привозимый из Китая ревень копытчатый (Rheum palmatum), «на разведение которого в Сибири, тщетно употреблены были значительные издержки»[3]

Государственная монополия на продажу ревеня сохранялась и при Петре I. И дела при нем пошли гораздо лучше. В Москве ревень оптом закупался английскими купцами. Удалось, наконец, наладить и торговый обмен с Италией. Так, в Венецию ревень шел сухопутным путем на лошадях под надежной охраной. Итальянцы расплачивались за него знаменитыми венецианскими зеркалами, великолепным бархатом, хрусталем, дорогим парадным оружием. Как пишет Зоркин В.И., известный российский  историк Сибири, «сегодня мало кто знает, что зеркала в знаменитых дворцах-музеях С.-Петербурга – это приобретения на дары природы Приселенгинской Даурии – корень ревеня».[4]

В 1727 году по указу Верховного Тайного Совета ревень был разрешен «к  вольной продаже». Однако в царствование Анны Иоанновны в 1731 году вновь возвращен исключительно в государственное ведение, в котором и оставался до 1782 года, когда правительство позволило частную торговлю ревенем.

Скупка ревеня у иностранных торговцев первоначально производилась в сибирских городах Тобольске, Красном Яре, Кузнецке. Специальные экспедиции организовывались даже в китайский Туруфан (сегодня этот город находится в  Синцзянь-Уйгурском автономном районе). С 1737 года русское правительство стало посылать для закупки ревеня особого комиссара с помощником из купцов непосредственно в Кяхту.

При этом количество привозимого на продажу ревеня то увеличивалось, то уменьшалось в зависимости от разных обстоятельств (погоды, урожая, цены и т.п. ). В 1736 году приказано было поставлять в Санкт-Петербург ежегодно 800 пудов, впоследствии – до тысячи. А уже в 1742 году в столицу привезено было более 5 тысяч пудов. Бизнес этот в то время был чрезвычайно выгоден для государства.  Цена на ревень в европейской части страны в 5-6 раз превышала закупочную цену в Сибири. Однако, где высокая прибыль, там и риск. Иногда существенные запасы ревеня попросту не находили сбыта и лежали на казенных складах. В этих случаях власти прибегали к хитрости – запрещали вывозить ревень из Тобольска, а вновь привезенный «приказано было держать в секрете, дабы от умножения оного не могло произойти умаления в цене»[5].

Ревень, именуемый сибирским, рос в России на юге Урала, на Алтае и в Саянах. «Но сей домашний наш ревень не столь имеет лекарственных сил, как получаемый через Кяхтинский торг из Китая и Бухарии»[6]. В конце царствования Екатертины II власти предпринимали попытки к разведению копытчатого ревеня вблизи Усть-Каменогорска, Бийска, Кузнецка и Абакана. С учетом его морозостойкости, предполагалось, что он будет хорошо расти в нашем сибирском климате. На практике получаемые растения не могли сравниться с китайскими. Поэтому эксперименты вскоре сами собой прекратились.

В 1750 г. русский врач Д. Гротер получил от бухарских купцов семена ревеня лекарственного Rheum officinale, которые он переслал Карлу Линнею, со временем описавшему выращенное растение. В 1871–1873 гг. известный путешественник Н. Н. Пржевальский нашел ревень тангутский в окрестностях озера Кукунор в Китае. Собранные семена высадили в Петербургском ботаническом саду. Со временем немецкий ботаник Тафель привез семена ревеня с Тибета в Швейцарию, и выращенные растения стали прародителями современных европейских сортов лекарственного ревеня.

А после двух «опиумных войн» англичан (а позже и французов) против Цинской империи в 1830-х и 1850-х годах — китайские порты стали открыты для международной торговли. В результате, к 1860 году Россия лишилась монополии на эту культуру и  практически прекратила ее экспорт. Ревень же после появления более действенных лекарственных препаратов вновь используется, главным образом, в салатах и вареньях.

Тэги: история русской кухни, ревень

Запись была опубликована Воскресенье, июня 19, 2011 в 19:12 в рубрике Очерки об истории нашей кулинарии, Товарищ есть. Вы можете следить за развитием темы посредством RSS 2.0. Вы можете оставить комментарий или трэкбек с Вашего сайта.