«Руки прочь от Вьетнама!» — лозунг моего советского детства. Школа собирала пачки риса и банки сгущенного молока — чтобы отправить вьетнамским детям. В советскую пропаганду я не верила уже примерно с пятилетнего возраста, но рис носила исправно: там же война, голод. А про войну и про голод я верила — не советской пропаганде, а собственным родителям.
Так и осталось в голове. Вьетнам — это война, голод, эмиграция.

Именно у эмигрантов я попробовала первую вьетнамскую еду. В Лос-Анджелесе есть огромный квартал «Малый Сайгон» — одно из самых крупных вьетнамских поселений в США. Там оказалось, что вьетнамцы едят не только рис и сгущенку, что у них очень разнообразная и яркая кухня. Просто она для бедных. И на каждом шагу — суп фо. С него начинается раннее утро, и вечерние гулянья тоже им кончаются, и нет такого события в жизни, чтобы его не сопровождал фо. Суп всегда демократичен, о какой бы стране мы ни говорили. Его можно сделать «из ничего» и получится вкусно. Из топора тоже был сварен суп. Сказка ложь, но принцип варки супов — именно такой. Знаменитый американский сайт (а теперь и книга) про готовку с минимальным бюджетом назван Stone soup — суп из камня, это аналог нашего супа из топора. Кстати, суп фо там тоже есть. Для готовки супа нужно очень мало техники, совсем немного продуктов (чаще всего недорогих!) и не так уж много труда. Он не требует четких пропорций и температур. И, наконец, суп получается всегда. Если на столе суп, значит, все накормлены, да и день сложился тоже. Во Вьетнаме (особенно на юге) суп фо приводит себе в помощь еще и целую армию пряностей и приправ. Вот где начинается настоящий праздник! Туда идут мята, азиатский пахучий базилик (фиолетовый), азиатский же «длинный» кориандр — эрингиум и азиатский лук — джюсай. Все эти пряности похожи на своих «европейских» однофамильцев. Только вкусы у них сильней и ярче, даже лук напоминает свежий чеснок. Вот и суп получается — как волшебный сад, даже если там один рис.  ^[2]

Весь этот душистый сбор идет в очень крепкий говяжий наваристый бульон, который чаще всего варят из хвостов, костей, жил и даже потрохов. Сюда же кладут свеженатертый имбирь, бадьян, кардамон, гвоздику и обязательно палочку корицы. Такой суп варят часами, почти целый день, как французские базы для соусов. Рецепт пришел во Вьетнам во время французской оккупации, когда были еще Кохинхина и Индокитай, и возник на севере, где французов было больше всего. А потом уже проник на юг и в эмиграцию. В том же Лос-Анджелесе, в «Малом Сайгоне» так же часто, как суп фо, встречается «вьетнамский сэндвич». Это его американцы так называют, потому что он не на американском хлебе, а на французском багете.

В Париже я тоже зашла во вьетнамскую забегаловку. Наибольшая часть вьетнамских эмигрантов уехала именно во Францию, и вьетнамских ресторанчиков в парижском «Сайгоне» множество. Тот, в который я отправилась, парижская требовательная публика считает лучшим. Там и вправду сидели одни вьетнамцы, а в обеденное время стояла колоссальная очередь. Хотя на вид — столовая, но так супу фо и полагается по его демократичной натуре.

В забегаловке оказалось сортов 15 разных фо, южных и северных, рыбных и мясных, с плотными тефтельками и орехами. Я взяла самый традиционный вариант, в нем на горячую лапшу кладут тонко наструганные кусочки сырого мяса. Поливают горячим бульоном — и они варятся прямо на глазах! Теряют ярко-красный цвет, зато остаются плотными, и у них нет тоскливого вкуса вареного мяса. Был во вьетнамском супе, конечно, и рис. Вернее, не рис, а рисовая лапша. Варить ее лучше не в бульоне, а отдельно, чтобы бульон не был мутным. Ко всему этому подают рыбный соус ньок нам. Именно он, а не соевый, основа всех вьетнамских вкусов. И еще острый чили и тонко нарезанный лук, вымоченный в уксусе. Ну и гору той же мяты, эрингиума и ростков сои — все это мы бросали в суп, и как бы мы ни старались его съесть, он никак не уменьшался. Я увидела, как это бывает — суп из топора. Народный, дешевый, сытный, простой.

И вот на этой неделе я попробовала суп фо в ресторане, который трудно назвать демократичным. Его хозяин — Даниель Булю, чья империя простирается от Торонто до Лондона, со столицей конечно же в Нью-Йорке. В супе были морские гребешки и креветки, а вместо лука в уксусе — лимон. И лапша была не рисовая, а «стеклянная». Ее тоже часто называют рисовой, но она сделана из бобового крахмала. Такая лапша, конечно, не дороже обычной, но я понимаю, почему Булю выбрал именно ее — она изысканнее и красивее. А в остальном это был тот же самый суп. Очень горячий (только так и нужно есть фо) и очень вкусный. Его подавали в ланч-меню под названием «Путешествие», это и было настоящее путешествие в экзотическую страну. Только так можно понять чужие края — через еду и путешествия. И не только края, а вообще понять. Тогда для пропаганды не будет никакого поля, хотя мы и раньше подозревали, правда? Короче, кухня опять оказалась мудрее нас.